"Немецкий реквием" для солистов, хора и оркестра

Немецкий реквием – первое крупное произведение Брамса, свидетельствующее о наступлении зрелости композитора, – рождался долго. Мысль о заупокойной мессе, как предполагает друг и биограф композитора Макс Кальбек, возникла в 1856 году в связи со смертью Шумана, другом которого Брамс был в самые тяжелые последние годы. На протяжении 1857–1859 годов композитор работал над музыкой будущей второй части, (первоначально эта мрачная сарабанда предназначалась для симфонии). Позднее, собираясьсочинить траурную кантату, он сделал ее хоровой вариант. Непосредственным толчком для создания реквиема послужила смерть горячо любимой матери в 1865 году, и в следующем году произведение было в основном закончено. Премьера также растянулась на несколько лет. В 1867 году в Вене прозвучали первые три (из шести) части. Подготовленное наспех, исполнение оказалось неудачным. Это не смутило композитора, он внес некоторые изменения, и настоящая премьера – она состоялась на Страстной неделе 10 апреля 1868 года в кафедральном соборе в Бремене – стала первым триумфом Брамса. Тем не менее, автор не считал работу законченной и дописал еще одну, нынешнюю пятую часть. Лирическая, с солирующим сопрано, она наиболее полно воплотила настроения Немецкого реквиема. Так завершился путь его создания – отмрачного шествия смерти до песни утешения всех скорбящих, озарившей мягким светом все произведение. Премьера окончательной редакции состоялась 18 февраля 1869 года в Лейпциге, и вскоре произведение прошло по многим городам Германии и Швейцарии, выйдя затем и за их пределы: в 1872году оно прозвучало в Петербурге, а в 1873 – в Лондоне.К Брамсу приходила европейская известность…

Реквием Брамса отличается от знаменитых реквиемов его современников Берлиоза и Верди тем, что написан не на традиционный латинский текст католической заупокойной службы. Брамс сам подобрал тексты из различных глав Библии в немецком переводе Лютера и распределил их на 7 частей. Крайние опираются на сходные тексты – евангельской Нагорной проповеди («Блаженны страждущие, ибо они утешатся») и Откровения Иоанна Богослова («Отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе»). Образные соответствия имеют также вторая и шестая части. В третьей впервые возникает мотив утешения, заимствованный из Псалтыря: «Ныне, Господи, кто должен меня утешить?» Ответ дается в пятой части: «Как утешает кого-либо мать его, так утешу Я вас» (Книга пророка Исайи). В своей трактовке реквиема композитор не живописует ужасов Страшного суда, не молит о покое для усопших – он находит слова ласки и тепла, идущие от сердца к сердцу, для тех, кто потерял близких; он стремится вселить в души страждущих и несчастных бодрость и надежду. Он обращается к живым, причем не только к немцам, лютеранам, но ко всем людям: «Признаюсь, что охотно опустил бы слово “немецкий” и просто поставил бы “человеческий”».

Форма произведения удивительно стройна и уравновешенна. Крайние части подобны обрамлению. Далее возникает гигантская образная арка (вторая и шестая части): величественные картины траурного шествия и воскресения из мертвых. В центре – светлая лирика четвертой части, окруженная размышлениями об утешении (третья и пятая части).

Первая часть реквиема проникнута сдержанной скорбью. Наиболее развернутую и контрастную вторую часть, «Ибо всякая плоть – как трава», открывает зловещий траурный марш, с тяжелыми аккордами оркестра, фразами хора в унисон. Образ текста – ничтожность и тщета земного существования – в музыке предстает как мрачное и фанатичное шествие смерти-косца. После резкого перелома в настроении возникают темы надежды, радости, но они не получают завершения. В третьей части выражению чувств страха, сомнения (соло баритона) противостоит мощная фуга, в которой господствуют бодрость и решимость. Четвертая часть, в духе колыбельной, пленяет своей мелодией, скромной, мягкой, гибкой, как в брамсовских песнях. Еще более напевна самая короткая пятая часть, где в одновременности сочетаются различные тексты: отмеченная исключительной задушевностью партия солирующего сопрано («Вы теперь имеете печаль, но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше») поддержана хором («Как утешает кого-либо мать его»). Шестая часть, после краткого беспокойного введения, воспевает победу над смертью. Возвращение в седьмой части к образам грусти носит просветленный характер, особенно же тепло звучат последние страницы реквиема.