Юрий Темирканов в прошлый раз привозил свой Заслуженный коллектив России в Чикаго в 2011 с красочной программой традиционного репертуара, украшенной участием молодой солистки.

Воскресным вечером модель была аналогична – Темирканов, празднующий свой 25-летний юбилей во главе этого оркестра, составил программу из знакомых вещей, но не без изюминки. Константами были рафинированные, гибкие, поющие интерпретации, чья всесторонняя подготовленность оживлялась страстностью исполнения.

В начале гастрольного тура в Нью-Йорке солисткой выступала Юлия Фишер, теперь же для исполнения Второго скрипичного концерта Прокофьева была приглашена норвежская скрипачка Вильде Франг. Её исполнение вначале было немного затянутым размышлением, однако её ровный серебристый тон — с лихвой востребован партитурой.

Терпкость Прокофьева была минимизирована, и струнные оркестра едва ли не превосходили Франг в нежности в начале медленной части. Она без усилий достигла напряжения в быстрых пассажах – неотъемлемой части финала. Хотя всё же она наиболее привлекательна в лёгкой расслабленности. Её единственный сольный бис – неозаглавленная норвежская народная песня <...>.

Превосходный баланс между струнными и духовыми, точность к деталям, незаметным в других интерпретациях – такова была Увертюра Россини к «Севильскому цирюльнику», исполненная легко и гибко, равно как и массивная Вторая симфония Рахманинова. Но далее следовал сюрприз, противоречащий аннотации в программке.

Три записи Второй Рахманинова, осуществленные Темиркановым, могли бы, наверное, подготовить нас. Первая, с концерта 1977 года, имела все традиционные купюры, ужасавшие композитора и обезображивающие это сочинение. Вторая и третья, записанные в студии в 1978 и 1994, представляли симфонию полностью и стали одной из основ включения этой вещи в постоянный репертуар.

В воскресенье Темирканов неожиданно вернулся к версии с купюрами, что укоротило симфонию на 15 минут. Я спросил – почему? Через переводчика он объяснил, что запись – это документ, а значит требует полноты, тогда как концерты должны учитывать объем внимания публики. Он ввел купюры, надеясь, что дав слушателям меньше, он поможет им сильнее полюбить Рахманинова. 
Исполнение, несмотря на оплошности меди во второй части, имело точно размещенные кульминации и всеобъемлющую нежность, без следа резкости у струнных. Это само по себе было бы неплохим аргументом в пользу прослушивания полной версии.

На бис прозвучали — прочувствованный Salut d’Amur Элгара и раскованное комичное Vivo из «Пульчинеллы» Стравинского.